Кто к нам с чем зачем, тот от того и того!
Альфонс... самый странный из людей, которых мне довелось видеть в
жизни. Из тьмы злодейства он извлёк сияние, из мерзости и грязи
сотворил возвышенное - он выковал роскошные доспехи, достойные его
громкого имени, и обратился в рыцаря без страха и упрёка. Лиловое
свечение, исходящее от Альфонса, озаряет окружающий мир, и доспехи
рыцаря тускло мерцают в этом таинственном свете. На ржавой от крови
стали - причудливые узоры, арабески из роз, фестоны из вервий. Огромный
щит раскалён докрасна, он цвета обожжённой женской кожи. Рогатый шлем
из чистого серебра окружён нимбом страданий и стонов. Рыцарь прижимает
к устам свой меч, досыта напившийся крови, и торжественно произносит
слова обета. Золотые волосы, спадая из-под шлема, обрамляют
мертвенно-бледное, подобное лучу света лицо. Несокрушимые латы похожи
на замутившееся от дыхания серебряное зеркало. Когда рыцарь, снимая
кованую рукавицу, своей белой и тонкой, почти женской рукой касается
чьего-нибудь чела, самый жалкий, самый обездоленный из людей обретает
мужество и следует за своим господином на поле брани, над которым уже
занимается заря. Рыцарь не идет - он летит по небу. А после кровавой
битвы на широком нагруднике его серебряного панциря начинается
беззвучный пир миллионов павших. От рыцаря исходит холодная как лед
сила, под чарами которой забрызганные кровью лилии опять становятся
белее снега. А белый конь воина, весь в алых пятнах, расправив широкую,
как бушприт фрегата, грудь, взлетает в утреннее небо, рассекаемое
вспышками молний. И небо рушится, неудержимым потоком разливается по
нему божественное сияние, от которого слепнут все, кто наблюдал
чудесное зрелище. Альфонс... Быть может, он - дух этого лучезарного
света?

© Юкио Мисима "Маркиза де Сад"